Седой старик у станции метро принёс еду для брошенной собаки

Седой старик у станции метро
принёс еду для брошенной собаки.
“Ешь. Что поделать, времечко не то.
И с каждым годом всё короче браки.

Жестокость, зависть, злоба – вороньём
над нашим миром стаями кружат.
Вокруг уже не люди, а зверьё.
Я так боюсь за всех своих внучат.”

Собаку гладил, а она скулила.
Не понимала: в чём её вина?
Она свою хозяйку так любила!
И вот уже три месяца одна.

Остались дома коврик и игрушки.
А в кухне её миска у стены.
Вдвоём жили с хозяйкой в тесной двушке.
Три года… что любви были полны.

Пока мужчина там не появился.
Сказал хозяйке: “С псиной жить – не то!”
В конце концов он своего добился.
Собаку вывез к станции метро…

Старик сидел, пока собака ела.
Он с ней, как с лучшим другом говорил.
“Меня вчера дочь выгнать захотела.
А внук ей не позволил… запретил.

Куда мне ехать? Дом они продали,
чтоб внукам оплатить образование.
И комнатушку мне в квартире дали.
Мне душно в ней… Не жизнь, а наказание.

Не кашлянуть… И храп мешает мой.
А я больной уже… и очень старый.
Я там никто, чтоб взять тебя с собой.
Семь лет, как нет в живых жены Тамары.

Две внучки мимо комнаты моей
проходят…будто там меня и нет.
И только внук… – утеха моих дней.
Заходит… и с порога: “Как ты, дед?”

Собака съела всё, что он принёс,
и благодарно рядом прилегла.
А дед достал платочек, вытер нос.
Раздался голос: “Дина, как дела?”

Молодожёны что ли подошли?…
Глаза обоих излучали свет.
“Ну, наконец-то, мы тебя нашли!”
“А вы ей кто?” – спросил тихонько дед.

“В одном подъезде жили. Дину знали.
И часто во дворе мы с ней играли.
Мы на медовый месяц уезжали.
Надеялись её друзьям отдали.

Или на крайний родственникам что ли.
Когда узнали правду, больно стало.
Скоро зима. Мы с Мишей не позволим,
чтоб Дина в подворотнях замерзала.

Искали очень долго. Мы не знали:
куда отвёз собаку? где искать?
Мы дали объявление…нам сказали,
что здесь такую можно повстречать.”

Старик на них смотрел… и чуть не плакал:
“Спасибо вам! Я за неё так рад!”
С берёзы лист осенний тихо падал.
“Всё у тебя теперь пойдёт на лад.”

Он гладил её, приобнял за шею:
“Прощай моя хорошая, прощай!
Всем сердцем за судьбу твою болею!
В руках хороших ты…”Дедуль, давай!”

– жал благодарно парень деду руку.
Собаку прихватили и ушли.
Звонила дочка… (он узнал по звуку)
“Пап, где ты снова ходишь?…не найти!”

Он дверь открыл… и не поверил просто.
Все внуки его в щёки целовали.
“Дедуль, тебе сегодня девяносто!
Готовились три дня! Переживали!

Подарок наш прими от всей семьи:
Ту комнату, где есть большой балкон.
Твоё кресло-качалку привезли.”

Остолбенел в недоумении он.

Он так мечтал… И часто вспоминал
кресло-качалку на его крыльце.

Где он курил и просто отдыхал.
Переменился весь сейчас в лице.

Его кресло-качалка – на балконе?!
“А можно? Сесть в неё и закурить?”
Он был так счастлив… как король на троне.
“Когда успели всё здесь изменить?”

А дочь его за плечи обняла:
“Родной мой, я же вовсе не слепая.
Могла бы, я бы больше отдала!
Пап, ты прости, что я частенько злая.

Ты и не представляешь, как я рада,
Что ты сегодня рядом, здесь… со мной!
Такой отец в судьбе моей – награда!
И внук твой весь в тебя, сыночек мой.”

Они сидели за большим столом.
Всё было по-домашнему… и просто.
Внук стих читал про деда…в горле ком:
“Сегодня деду ровно девяносто!”

Не предавайте тех, кто любит нас!
Прошу вас, никогда не предавайте!
Вы предадите… – предадут и вас!
А это слишком больно!… просто знайте.
Автор: Cherry