Ей позвонила бывшая подруга.
«Привет. А Он разбился. Всё серьёзно.
Отделались ушибами два друга.
На грани Он. Простись, пока не поздно.
Он — не жилец! Там уйма переломов.
Я даже заходить к нему не стала.
Ведь даже если выживет — ждёт кома.
Не о такой я жизни с ним мечтала!
Пока он жил с тобой… Его хотела!
Он сильным, самым лучшим мне казался.
Всегда на вас я с завистью смотрела,
Когда к тебе он крепко прижимался.
Пока ты ему борщик и тефтели.
Я в губы — ботокс, а в грудь — силикона.
Его глаза, скользя по мне, блестели.
Так, что сбивался пульс его до стона.
Я увела его, и доказала:
Не удержать тебе борщом мужчину.
Жаль, что тогда я главного не знала:
В какую превратится он скотину!
Всё чаще стала слышать: „Кушать хочется.
Ты — худшее, что в жизни со мной было!“
Что от любви к тебе он в муках корчится.
Что ты одна так искренне любила.
Так забирай! Он больше мне не нужен!
Безвольный овощ, что лежит в больнице.
И не вернёт его твой вкусный ужин.
С другим проснусь в Париже или в Ницце.»
Вдох.”Не подрежешь крыльев моей птице!”
— она сама себе шепнула тихо.
А вслух спросила: «Он в какой больнице?»
«В четвёртой, ты ж не выдержишь, трусиха!»
Она ей не ответила ни слова.
Уже закрыла двери и бежала.
«Я, как и раньше жизнь отдать готова!
Мой Бог! Позволь нам всё начать сначала!
Пусть только Он живёт… Пускай Он дышит.
Мир без его улыбки — он пустой!
Пускай молитву Он мою услышит!
Скажи ему. Я жду его домой…»
Два года. Операции. Больницы.
Он встал на ноги. Снова рядом с нею.
В гнездо вернулся самой верной птицы.
Однажды, вдруг сказал:”Я в Бога верю!
Когда я видел свет в конце тоннеля.
Мне его голос громко повторял:
«Вернись! Она не справится с потерей!
Ты должен жить! Я ей пообещал!
Зубами в жизнь цепляйся, что есть силы!
Карабкайся до крови, но живи!
И знай, нет в мире женщины красивей,
Что молит меня о своей любви!»
Почаще своих женщин обнимайте,
что провожая… ждут вас у порога.
Вниманья на чужих не обращайте.
Чужие… не отмолят вас у Бога!
© Наталья Задорожная (Cherry)
